Изложенное свидетельствует о том, что советскими дефектологами много сделано как в научно-теоретичес - ком обосновании проблемы компенсации, так и в практическом разрешении ее. Однако нельзя не отметить определенного отставания в исследовании этой проблемы, особенно в области сурдопсихологии. Действительные возможности детей с недостатками слуха в ряде случаев остаются научно неопределенными и необоснованными. Объясняется это заметным отставанием специальной психологии от сурдопедагогической практики. В специальной психологической литературе чаще всего акцентируется внимание на том, что недоступно глухим детям. Нередко им приписываются такие «особенности», которые в большинстве случаев порождаются недостатками существующей системы обучения и воспитания.

Как правило, эти «особенности» сводятся к ограничению возможностей познавательной деятельности глухих детей, что в конечном счете формирует у дефектологической общественности чувство бесперспективности специального обучения. При этом, как правило, принципиальные положения Л. С. Выготского о компенсации, являющиеся, вне всякого сомнения, серьезным достижением советской дефектологии, не поддерживаются и не развиваются, хотя и не критикуются. В пособиях по психологии глухих детей не получают отражения и психологической интерпретации многочисленные факты выдающихся достижений глухих людей в различных областях деятельности.

Между тем большинство глухих и слабослышащих проявляют в труде и в общественной жизни высокие нравственные качества советского гражданина, патриота своей Родины. Многие из них по уровню и качеству развития мышления и речи, памяти и воображения не только не уступают слышаще-говорящим, но несомненно стоят на самых высоких уровнях общечеловеческой психической деятельности. Не замечать этого мы не имеем права.

Мы еще недостаточно осмыслили и еще в меньшей степени реализуем принципиальный тезис Л. С. Выготского о том, что «всякий вопрос специального обучения есть в то же время вопрос социального воспитания в целом». СПЕЦИАЛЬНО ОРГАНИЗОВАННОЕ ВОСПИТАНИЕ И ОБУЧЕНИЕ КАК ВЕДУЩИЙ ФАКТОР В КОМПЕНСАЦИИ НЕДОСТАТКОВ СЛУХОВОЙ ФУНКЦИИ Решающим фактором, обеспечивающим реализацию компенсаторных возможностей детей с недостатками слуха, является осуществление в нашей стране всеобщего обязательного дифференцированного обучения их, обеспечение работой по окончании школы, организация разнообразной идейно-воспитательной, культурно-массовой и просветительной работы со взрослыми глухими и слабослышащими.

Таким образом, педагогически целесообразная организация деятельности глухих школьников на уроках и во внеурочное время — основной путь повышения качества учебно-воспитательного процесса в специальной школе для глухих детей. Здесь же открываются и мощные факторы компенсации бездействующей или плохо действующей слуховой функции, создаются благоприятные условия для компенсации глухоты путем общего развития личности. Сочетание практической и речевой деятельности глухих школьников — основное условие их всестороннего и полноценного развития. И. М. Соловьев и Ж. И. Шиф в процессе компенсации глухоты выделяют три Момента: 1) сохранившиеся органы чувств принимают на себя новую нагрузку (например, зрительное восприятие устной речи); 2) сохранившиеся органы чувств берут на себя прием сведений о производимых движениях и деятельности, необходимых для их контроля и регуляции (регулирование речи при помощи мышечного восприятия речедвижений); 3) устранение отрицательного влияния глухоты на развитие ребенка в связи с компенсаторным поворотом отклонявшегося пути развития в сторону сближения с нормальным.

Характеризуя нравственные склонности глухонемых, В. И. Флери делает вывод, что большинство недостатков, приписываемых им (недоверчивость, буйство, враждебность к слышащим, лицемерие, хвастовство дикаря, неблагодарность и т. д.), «суть чисто случайные и что природа одарила их превосходными качествами, которые дают им право на живейшее содействие с нашей стороны». В. И. Флери высоко оценивал зрительное восприятие глухих, в значительной степени компенсирующее недостатки их слухового восприятия) Он указывал, что «хотя глухонемой не может слышать слова, произносимые в присутствии его, однако ж зрение сто, благодетельным вознаграждением природы, пользуется отменною зоркостью; от этого он видит ясно и разбирает с чрезвычайной точностью самые тонкие движения на губах говорящего с ним; следовательно, он может заменить слух зрением и читать слово, которого он не слышит» . Большое значение придавал В. И. Флери также использованию и развитию остатков слухового восприятия у глухих, увязывая эту работу с формированием устной речи. Он писал, что «дети, сохранившие еще остаток слуха, могут возвратить постепенно, вследствие упражнений в произношении, способность слышать, более или менее совершенную, по мере того, как заставляют их обращать внимание свое на звуки».

И. Я. Селезнев указывал на большое компенсирующее значение осязательных ощущений глухих, при помощи которых они воспринимают деятельность речевого аппарата и ориентируются в окружающей среде (восприятие вибраций). Он высоко оценивал возможности зрительного восприятия речи глухими. «Эта способность у глухонемых,—писал он,— развивается до изумительной степени и упрочивается за ними легче, чем самое произношение». Во второй половине XIX— начале XX века русские сурдопедагоги развивали и углубляли оптимистические идеи о возможностях развития глухих. Так, Н. М. Лаговский писал, что «глухонемой имеет те же самые человеческие достоинства и те же самые человеческие недостатки, что и слышащие. Только в одном он отличается от последних: ему недостает слуха.

Вокруг него все тихо, безмолвно, мертво. Ни языка природы, ни языка искусства он не понимает, и так как он живет в немом мире, то остается и сам немым. Не имея нашей речи, он лишен одного из драгоценных даров, ему недостает лучшего средства для образования ума; поэтому он отстает от нормальных в развитии своих умственных способностей» .

В последние годы Иван Петрович Богданов много времени и внимания уделял педагогической деятельности. Заметный след в истории русской живописи конца XIX — начала XX века оставил глухой художник Евгений Иванович Столица, один из лучших учеников знаменитого живописца А. И. Куинджи. Он родился в 1870 г. на Украине в семье лесничего. Учился в реальном училище в Одессе, а затем в Петербургской Академии художеств. Глухота не помешала ему успешно учиться в Академии.

Е. И. Столица был великолепным пейзажистом. Эту характерную особенность его таланта подметил И. Е. Репин. Художникувлекся суровой красотой Крайнего Севера, совершил длительную творческую поездку но Мурманскому побережью. и на Новую Землю. Известный адмирал С. О. Макаров пригласил его участвовать в большом путешествии по полярным морям. На борту Ледокола «Ермак» Е. И. Столица создал свои величественные пейзажи Арктики.

На Всемирной выставке в Париже в 1900 году картина Е. И. Столицы «Ледокол «Ермак» в полярных льдах» пользовалась большим успехом. Это полотно свидетельствовало о большом мастерстве художника. Зрителей привлекали и другие его работы: «В царстве белых медведей», «Полярное лето». Работы Е. И. Столицы на порт-артурскую тему, созданные в дни русско-японской войны, отличаются не только высокой художественной, но и большой познавательно-исторической ценностью.

Это единственные живописные документы боевого прошлого русской армии и флота. Е. И. Столица участвовал в пяти конкурсах имени А. И. Куинджи и завоевал пять главных премий. В 1909 году ему было присвоено звание академика. Во время империалистической войны художника постиг тяжелый удар: две тысячи его картин, сданных на хранение в частный склад, бесследно исчезли. В двадцатые годы Е. И. Столица вступил в Ассоциацию художников революционной России.

До конца дней своих он был последовательным продолжателем реалистических традиций в русской пейзажной живописи. Значительных успехов в живописи достиг И. К - Арнольд— основатель Московского училища глухонемых (1860). Оглох он в раннем детстве. Учился в Петербургском училище глухонемых и индивидуально.

В 11 лет начал обучение в Берлинском училище глухонемых и одновременно посещал Академию художеств. Затем Арнольд переехал в Дрезден, где закончил Академию художеств с серебряной медалью. Девятнадцатилетним юношей он получил звание художника.

Несколько лет работал художником при Императорском Эрмитаже в Петербурге, а затем увлекся сурдопедагогической деятельностью. Он организовал училище глухонемых в Москве. И. К. Арнольд поддерживал дружеские отношения с П. М. Третьяковым — создателем Третьяковской галереи, который был благотворителем училища (построил здание и подсобные помещения для училища).

В конце XIX в. училище получило наименование «Арнольдо-Тре - тьяковское училище глухонемых» в честь основателя и благотворителя.

Сама Э. Келлер в своих многочисленных воспоминаниях весьма фантастично описывала, как она постигла сущность речи. Говоря о первых днях контакта с учительницей, Келлер вспоминала: «Я и не подозревала, что игра моих пальцев была магическим ключом, который должен был открыть двери моего томившегося в темнице ума и окна моей души. Моя учительница была со мной две недели, и я уже знала восемнадцать или двадцать слов, когда наконец мне пришла в голову эта мысль, как солнце, встающее над заснувшим миром, и в это мгновение внезапного просветления открылось мне таинство языка, и я стала прозревать чудную страну, которую мне предстояло исследовать».

В таком же духе библейско-евангелических сказок внезапного прозрения пишет Эллен Келлер и о том, как она постигала значения слов. «Кто-то качал воду, — пишет она, —- и моя наставница взяла мою руку и держала ее под желобом насоса. По мере того, как прохладная струя лилась на одну руку, она в другую писала слово «вода» сначала медленно, потом быстрее. Я замерла; все мое внимание сосредоточилось на движениях ее пальцев. Вдруг я почувствовала, как в тумане, точно сознание чего-то забытого, словно дрогнула во мне проснувшаяся мысль; и как--не знаю, но тайна человеческой речи открылась мне.

Особый успех выпал на долю слепоглухонемой американки Эллен Келлер, которая, несмотря на раннюю слепоглухонемоту (с семнадцатимесячного возраста), достигла поразительных успехов в своем развитии. Она была одной из самых образованных женщин в мире конца XIX — начала XX века. Э. Келлер отличали не только всесторонняя образованность и интеллигентность, но и высокая общественно - политическая зрелость и гражданское мужество. Ярким свидетельством тому является ее статья «Прекратить блокаду», опубликованная 10 ноября 1919 года.

Э. Келлер не пошла за потоком антисоветчины, столь характерным для американской прессы тех лет, но нашла в себе смелость и мужество выступить в защиту справедливости и гуманизма, призвать американский народ «противостоять лицемерию, алчности, убийству», «чтобы тем самым спасти себя и все человечество». Однако вокруг этой действительно выдающейся женщины сплелась религиозная паутина о сверхъестественных силах, лежащих якобы в основе ее развития. Даже великий Эйнштейн, познакомившись с Э. Келлер, сказал ее воспитательнице Анне Суливан: «Вы достигли больших успехов, нежели кто-нибудь другой в современной науке.

Вы дали Эллен не только речь. Вы развили ее как личность, и во всем этом есть что-то сверхчеловеческое». Американский психолог В. Джемс писал: «Все попы всего мира не могли доказать бытие бога, а вот Эллен Келлер своим существованием доказала это». Крупный советский специалист в области обучения и воспитания слепоглухонемых А. И. Мещеряков отмечал, что «атмосфера чуда, ореол сверхчеловека окружали Э. Келлер до последних дней ее жизни (она умерла в 1968 г.). В журналах и газетах публиковались ее портреты вместе с портретами кинозвезд и государственных деятелен. Она бывала на приемах у президентов и королей.

О ней писали и пишут как о необычайном феномене».